Андрей Валерьев - Форпост - 3 [СИ]
Манюня встретила мужа на крыльце и, схватив его за руку, повизгивая от счастья, потащила Ивана умываться, на ходу вываливая все новости.
— Воды внезапно… схватки… за Аней в Юрьево… мальчик… здоровенький… Танюша спит… всё в порядке.
Ваня умылся и сел на лавку. Сил идти к жене и сыну уже не было.
Мальчишку мать назвала в честь отца. Так в этом новом странном мире появился Иван Иванович Маляренко.
Леночка Доронина своей жизнью у дяди Вани была вполне довольна. В свои четырнадцать лет девочка совсем не рвалась, как остальные её подруги, замуж. Её вполне устраивал угол во флигеле и необременительные хлопоты по хозяйству. Уборка в доме. Полив цветов и растений. Помощь на кухне и, иногда, присмотр за малышнёй.
Три оставшиеся соседки всё время шипели, обсуждая «ушедших» замуж подруг, а Леночка только слушала и молчала, ни во что не вмешиваясь. Замуж ей идти было страшно. Посмотрев, как утром после первой брачной ночи, едва переставляли ноги новоиспечённые жёны, Лена испугалась и дала себе честное слово, что если ЭТО с ней и случится, то очень не скоро.
«Надо вырасти!»
Ни ростом, ни женскими прелестями природа её не одарила. Узкие, мальчишечьи бёдра и полное отсутствие груди. Одно достоинство — коса. Совсем такая же, как и у мамы Маши. Длинная, тугая, цвета спелой пшеницы. Загляденье, а не коса.
— Ленка, пойдём со мной на море.
Красавица Ольга, хоть и была на год младше Елены, но ростом и длиной ног могла уже поспорить с взрослыми женщинами.
— Куда?
— На косу. Надо ловушки проверить. И позагорать хочу пока тепло. Чтобы никто не видел.
Смуглянка Оля тщательно следила за своим телом. И светлые платьица из парашютной ткани носила весьма откровенные, и очень короткие, что невероятно шло к её стройным загорелым ножкам.
Лена задумалась. Дел, вроде бы, никаких не было.
— А пойдём! Может, на мамин пляж? В беседку? Это ближе.
Оля насупилась.
— Рыбу проверить надо. МамТань велела.
Песчаная коса, отгородившая затон от моря, была довольно высока — в среднем метра три, а кое-где — так и все пять. Она тянулась больше чем на километр, параллельно берегу, отделяя от сильных волн открытого моря участок спокойной воды шириной метров сто пятьдесят — двести. Вход в эту бутылку был очень узкий. Как горлышко. Дядя Ваня его так и называл — горло. В нём всегда было неспокойно, и кораблик всегда проскакивал его на самом большом ходу. Это было так интересно — раньше Леночка всегда бегала на самый кончик косы провожать «Беду» в походы. Лодка разгонялась, а потом начинала прыгать и взлетать, отчего вся команда постоянно орала и нехорошо ругалась. Вот вдоль всего внешнего берега этого природного волнореза, через каждые десять шагов и были установлены ловушки для рыбы. Ловилось в них немного, но всякий раз хоть что-то, но было.
Девочки быстро добежали до самого дальнего конца косы и, скинув с себя одежду, с визгом бросились в уже прохладную водичку.
— А дядьВань мне сказал, что скоро парней с севера привезёт…
О парнях Ольга могла тараторить без остановки, прикидывая, что и как.
— Да они уже все женатые. Их семьи в Юрьево живут.
Девочки выскочили на горячий песок и, повалившись на живот, подставили солнышку попы.
— Ну ведь не все же женатые!
Уверенность Ольги в том, что ей обязательно достанется «прынц» на белом коне, Леночку всегда смешила и удивляла.
Солнышко приятно грело, девочек разморило и они уснули. Хорошо прожаренным на солнце телам это было не страшно.
Грубый и резкий рывок за косу вырвал девочку из объятий сна. От страшной боли Лена закричала так громко, что заложило уши.
— Мама!
Перед глазами вспыхивали цветные пятна. Потом по голове что-то ударило и Леночка Доронина потеряла сознание.
Когда в ритмичном шуме прибоя появились новые, непривычные шлепки волн Оля сразу открыла глаза.
«Что это?»
А потом заспанная Оля увидела, как её лучшую подругу за косу поднял в воздух незнакомый мужик. В эту самую секунду по коротким стриженым волосам девочки скользнули чьи то пальцы.
— А-а-а-а!
Немыслимо извернувшись, девочка вывернулась из цепких рук и, изо всех сил дёрнув головой, вырвала свои волосы из кулака нападавшего. Длинные ноги и инстинкт самосохранения не подвели и, ещё не успев ничего понять, Оля оказалась в двадцати шагах от подруги. Лена висела в воздухе на своей косе, которую крепко держал двумя руками маленький кривоногий… негр. Ещё один показывал пальцем на неё и весело белозубо ржал. Потом он развернулся и наотмашь ударил Леночку по голове.
Тут до Оли, наконец, дошло.
Лена кричала. Очень громко. А потом она замолчала.
«Чужие!»
Оля тоненько, по-детски, взвизгнула и изо всех сил припустила домой, к дяде Ване.
— Мамааааа! Мамочка…
Дел никаких, слава Богу, не было. И вообще — сиеста. Ну и что, что уже не лето, а осень и уже не очень жарко. Праздник у меня. Выходной.
Иван дремал на веранде, вполглаза наблюдая за тем, как Бим охотится на бабочек. В посёлке царила тишина — три дня назад, когда из Бахчисарая вернулся караван со всеми остальными мужиками, они, так сказать, отметили. Не смотрины, понятно дело, а так… ну так ведь и повод то какой! Сын! Ура! Виват!
«Виват»
Ваня лениво перевернулся на другой бок. Его любимые женщины тоже спали. И дети. Все скопом. Малышня учится. У Бориса в доме. А «племяшки»… ушли куда-то.
«Благодать»
Маляренко закрыл глаза окончательно.
Истеричный лай собаки подбросил Ивана на полметра вверх.
— Цыц! Собачёныш, разбудишь всех!
«Собачёныш» стоял на пирсе, вздыбив шерсть и орал уже на пределе своих сил. Сквозь собачью истерику пробился комариный писк.
«Что за…»
Маляренко перескочил через перила и бегом кинулся на причал. На другой стороне затона, по косе неслась смуглая фигурка. Раздетая.
«Ольга? Голая?»
Иван ещё ничего не понял, но его глотка уже сама собой выдала совершенно нечеловеческий рёв.
— Тревога! Все ко мне!
Посёлок проснулся в одно мгновенье. Из дома выскочил полуголый Олег с мачете и пистолетом, следом к сараю стали сбегаться остальные. Сразу повсюду заметались орущие женщины, разыскивающие детей, начались вопли, крики и суета. Никто ничего не понимал, но яростный крик Ивана напугал всех.
— Дядя Ваня!
Девочка захлёбывалась слезами, тяжело дыша.
— Там. Лену. Чужие. Украли.
— Шеф! Море.
Крик Олега заставил всех перестать пялиться на ребёнка и посмотреть на море. В затон, шевеля десятками вёсел, полным ходом входил чужой корабль.
Иван впал в ступор. Он даже представить себе не мог, что у кого-то КРОМЕ НЕГО ЕСТЬ КОРАБЛЬ!
Перед глазами возникло знакомое лицо.
— Милый!
В ладонь ткнулась ребристая рукоять пистолета. Ваня опомнился.
— Бабы! Все быстро ко мне в дом. Запереться! Мужики — за мной!
Корабль преодолел километр от горла до набережной, где стояли, вытянувшись в ниточку, дома, всего за пять минут. Позади ещё бегали истошно зовущие своих детей женщины, но вокруг Ивана уже собрались с оружием все одиннадцать мужчин Севастополя. Людей колотило — никто ничего не понимал, но, почему то, было очень страшно. Спокойным выглядел только Олег, деловито осматривающий своё оружие. Ваня задавил мандраж, сделал три глубоких вздоха и постарался не обращать внимания на слабость в желудке и подкашивающиеся колени.
— Грммммм. Ар… арбалетчики…
Голос всё равно дрожал.
«Соберись, скот!»
— Арбалетчики. К бою!
Иван снял с предохранителя пистолет, загнал, вслед за Степановым, патрон в патронник и вытянул левой рукой мачете.
«Лену украли»
Увидев стоявших плотной кучкой местных, Диаб приказал довернуть руль прямо на них. Разогнавшийся катамаран на полном ходу выскочил на мягкий песок пляж и остановился.
Диаб вскочил на ноги и, потрясая своим копьём, заорал.
— За мной! Нам нужны пленники!
Когда Ваня увидел, кого принёсли к ним черти, он успокоился. Просто успокоился. Всё стало происходить, как в замедленном кино. Он смотрел, как на пляж, на ЕГО пляж, сыпятся с катамарана чёрные фигурки с копьями и дубинками и зверел. На ЕГО город. На ЕГО людей. НА ЕГО СЕМЬЮ.
Ярость затопила всё, но голова, почему-то, не отключилась.
— Олег. Прицельно. По тем кто слева.
«Это я говорю?»
— Арбалетчики, — голос звучал глухо и растянуто, — бейте в середину.
Маляренко поднял пистолет.
«6+4+4=14; Их… пусть будет 30. 30–14=16. Нормально»
Эта калькуляция промелькнула в немеющей голове Ивана за долю секунды.
Чей-то смутно знакомый голос раскатисто пророкотал.
— Па. Ли!
Увидев, что местные не разбегаются, а собрались у дома в полусотне шагов от берега, Диаб заорал новый приказ. Кинувшиеся, словно гепарды, в атаку воины резко остановились и сбились в кучу, закрывшись плетёными щитами, обтянутыми шкурами антилоп. Диаб с трудом дождался, когда соберутся все. Пока эти идиоты-гребцы, преодолевая страх, выползут на берег.
